Родословная Кошелевых

Сибирь - страна широких просторов и неожиданности, лютых морозов и знойного лета, белая и зеленая, суровая и добрая, богатая и бедная, страна трудная и трудолюбивая, не терпящая лени и беззаботности.

Историки говорили, что после изгнания из Сибири хана Кучума войсками казаков под предводительством атамана Ермака, направленного Великим Московским княжеством примерно 1532–1534 г., в наших краях стали появляться русские переселенцы. Устраиваясь на жизнь, они занимали прибрежные места полноводного богатого рыбой Иртыша. Это была небольшая часть, оставшаяся от войска Ермака, сосланные русские крестьяне, участники восстания Пугачева. Здесь были остяцкие княжества князей Лебаута, Кошеля, Невьяна. Остяки приняли переселенцев с миром и не мешали им жить.

Часть переселенцев поселилась на красивом живописном месте в 20 километрах от Увата вниз по течению р. Иртыш.

На берегу Сора, в урочищах князя Кошеля, на опушке леса, начали строить дома. Избы ставили островками среди огородов, что придавало особый колорит, присущий русской деревне. Поближе к Сору строились баньки, покрытые в накат, с верхом, поросшим травой.

Затруднение с продовольствием вынудило переселенцев заниматься хлебопашеством: для этого было достаточно земли.

В 1637 году по Царскому Указу в бывших урочищах остяцкого князя Невьяна был учрежден Демьянский Ям (почтовая станция) для перевозки людей и товаров между Тобольском и Самаровом.

Историк Н. А. Абрамов рассказывает случай, который произошел с Преосвященнейшим митрополитом – схимонахом Федором Лещинским в 1714 году в остяцком селении Буренские юрты, на пути к Березову (куда был сослан дворянин Менщиков с семьей ) "…тамошние остяки до такой степени простерли свою против проповедника веры Христовой, что начали в бывших с ним лиц стрелять из луков и пищалей. Одному из духовных лиц прострелили ногу и голову; архиерейскому келейнику Павлу стрела прошла сквозь плечо; монаху, воздевавшему руки к небу, прострелила ладони. Видя такую опасность, бывшие на судне, на котором следовали по реке Иртыш миссия, ужаснулись и ушли внутрь его. Схимонах- архиерей один стоял на берегу Иртыша. Он не страшился стрел врагов и среди разъяренных дикарей проповедовал Христа. Наконец, гнев достиг высшей степени, некто из них Ушанко выстрелил из пищали в неумолкавшего архирея, и он мог пасть жертвой своей ревности. Но тот, чьё имя он проповедовал, сохранил его. Пуля, направленная прямо в грудь его, коснулась рясы схимонаха и мимо пролетела. Все удивились чудесному его спасению" Позже Ушанко вместе со своими сообщниками был приговорен к смертной казни, тогда Федор обратился с ходатайством простить их. Когда его просьбу удовлетворили, он взял Ушанко к себе в Тюменский монастырь и убедил принять христианскую веру.

На Демьянский Ям в 1790 г. по царскому указу на должность ямщиков была направлена группа крестьян для обслуживания почтового тракта. Среди них был Евдоким Иванович вместе с женой Марфой Лукиничной. Евдокима направили в деревню Соровая. Евдоким Иванович стал основателем корней большего рода Кошелевых. Данные основателя рода Кошелевых Евдокима не сохранились.

Демьянская слобода стала крупным административным центром, где было учтено 1472 ямщика-охотника. Государство выделило им единовременную помощь на покупку лошадей, упряжи, саней, телег. В обязанности ямщика-охотникав ходило немедленно перевозить государственных посланников и гонцов. За перегон на 10 км. ямщику платили 3 рубля.

Почтовый тракт проходил через деревню Соровая, в которой было всего 6 дворов. Для оформления в ведомости ямщиков-охотников пришлось остякам деревни присвоить фамилии Кошелевы, так как эта деревня находилась в урочищах остяцкого князя Кошеля.

Первые русские фамилии у знати (дворян, купцов, помещиков и фабрикантов) появились тольков XV веке. С открытием Юровской церкви в 1803 году, при крещении стали детям присваивать фамилии и имена с указанием отца и матери и вручали метрические выписки. В 1809 г. у ямщика-охотника Евдокима Ивановича и жены Марфы Лукиничны родился сын Иван Евдокимович. При крещении ребенка семье присвоили фамилию Кошелевых.

По архивным данным в 1794 году в деревне проживали Демьянского яму ямщик Захар Алексеев сын Кошелев – 58 лет, жена его Екатерина Афонасьева, дети их, ямщик Яков Алексеев сын Кошелев – 46 лет с семьей, ямщик Иван Алексеев сын Кошелев - 51 год, жена его Марфа Филиппова - 50 лет, у них дети: Федор - 29 лет, Сидор – 28 лет, Евдоким – 22 года, Ефимий – 17 лет. Вцелом в Соровой проживало 20 человек мужского полу и 16 женского.

В метрической книге Буренской церкви за 1800 год есть запись полного населения деревни. Так, во дворе ямщика Федора Иванова Кошелева – 41 год, проживают жена его …. 34 лет, дети Василий – 8 лет, Никита – 6 лет, Анна – 12 лет, брат его Евдоким - 30 лет, жена его Марфа Лукина – 30 лет, дети их Иван – 8 лет, Яков – 6 лет, Иван – 2 года и мать их, вдова Марфа Иванова.

В ревизских сказах (данных переписи) за 1858 год учтена семья Ивана Евдокимова Кошелева – 49 лет, Ивана сын Андрей - 29 лет, Андрея сын Петр – 3 года. Ивана Евдокимова другой сын Дмитрий – 25 лет отдан в рекруты в 1853 году. Ивана Евдокимова жена Авдотья Герасимова – 49 лет, Андрея Иванова жена Парасковья Ефимова – 30 лет, её же дочь Авдотья – 5 лет.

В 1858 году в семье родился Дмитрий Андреевич Кошелев.

Дмитрий Андреевич остался без отца с 6 лет. Ростила его мать одна. В 1879 году он женится на молодой девушке из села Буренское Анне Андреевне Захаровой. Молодые венчались в Буренской церкви Благовещенья.

В этом же году по Указу царя проводился рекрутовский набор службы в Армию. Дмитрия призвали в рекруты и разрешили взять с собой молодую жену. Поехали они до Тобольска на пароходе. А дальше с другими рекрутами их повезли на быках в город Самарканд. До места назначения ехали целый год. Приехав на место, Дмитрий проходил рекрутовскую службу, Анна работала у бая служанкой. Прослужив год, они возвращаются домой и снова едут целый год на быках.

Глубокой осенью возвратились в опустевший дом. За время их службы умерла мать. Прожив трудную зиму, весной пришла пора готовиться к посевной, а у них даже нет сохи для вспашки поля. Дмитрий идет к кузнецу заказать соху. За работу Анне пришлось отдать кузнецу отрез на платье, который она заработала годовой службой у бая. Вспахали свою десятину, подготовили поле к посеву, а семян нет. Дмитрий едет на лошади к зажиточному крестьянину Кунгурову в Кунгур гору просить для посева 2 пуда пшеницы. Он снял с себя пиджак и отдал в залог до возврата зерна осенью. Так, у молодой трудолюбивой семьи начиналось развитие личного крестьянского хозяйства.

В браке Дмитрия и Анны родилось 15 парней, но выжили только Феоктист 1882 г., Иван 1984 г., Иван 1892 г., Трофим 1894 г., Ефим 1896 г. Остальные сыновья умирали в младенческом возрасте. На каждого рожденного мальчика добавлялась одна десятина пахотной земли. 15 октября 1898 года в семье Кошелевых родилась долгожданная белокурая, голубоглазая девочка. При крещении в Буренской церкви священник Стефан Кремлев нарек ей красивое имя Иустина. Она стала любимицей не только родителей, но и всех братьев.

Трудолюбивая семья стала быстро развивать свое крестьянское хозяйство. Работали в полную силу все от старого до малого. К 1900 году в их хозяйстве было 5 рабочих лошадей, 8 дойных коров, овцы, свиньи и молодняк лошадей и коров. Ранней весной вывозили из дворов на поля навоз, чтобы запахать в хлебные поля. В мае месяце проводили вспашку полей, боронование и посев. Зерно сеяли вручную, шагая по полю с привязанным перед собой лукошку и разбрасывая зерно по пашне. Так же сеяли и лен. Пололи посевы от сорняков. Начиналась сенокосная страда. Косили травы ручными литовками (косами), высохшую траву гребли и собирали в копны. Мальчики с 6-летнего возраста на лошадях возили копны, а взрослые их метали в стога. Едва заканчивался сенокос, поспевали пшеница и рожь для уборки. Начиналась горячая пора жатвы. Вручную серпами срезали каждую соломку с созревшим колосом пшеницы, связывали в снопы, а потом снопы собирали в суслоны и оставляли на поле для дозревания. Закончив с уборкой пшеницы, переходили на лен. Дергали его руками и так же вязали снопы, потом ставили в суслоны. В октябре начинается обмолот зерна. Молотили зерно вручную цэпами, потом веяли, сушили и только зимой везли на мельницу молоть муку. Не меньше работы было и со льном. Снопы льна мяли на специально сделанном деревянном устройстве, потом трепали деревянными ручными трепалами, чесали на специальной чурке с набитыми гвоздями. Длинными зимними вечерами под треск горящей лучины пряли из льна нитки. Из ниток ткали холст, весной холст стирали, белили на таящем снеге. Из готового холста шили одежду, вышивали красивые полотенца.

Зимой мужчины ловили самоловами (устройство из 100 уд с поплавками и грузами, навязанными на тонкую веревочку примерно 50 и более метров). Этими снастями ловли осетров, стерлядь, нельму, налима. Ещё занимались охотой на пушного зверя: лис, соболя, белку, а также на лося, иногда поднимали медведя рогатинами из берлоги.

Однажды братья Феоктист и Иван пошли на охоту в ближний лес около деревни. Младший 12-тилетний Трофим увязался за старшими. Заметив лося, братья пошли в обход с разных сторон. С первого выстрела Феоктиста лось упал. Троша побежал к лосю, думал, что лось убит, но тут лось поднялся и пошел прямо на испуганного мальчика, но пуля, выпущенная из ружья Ивана, поразила на смерть лося буквально в 20 шагах от Троши. Тот от страха упал. Братья принесли мальчика домой. От испуга Троша отошел, но с тех пор временами его стала брать падучая болезнь (эпилепсия).

В декабре 1904 года Троша пошел на сор проверять фитили. Только он нагнулся к проруби, как с ним случился припадок эпилепсии. Так его и нашли. Сам лежит на льду, а голова в проруби. Пришли, рассказали родителям. Мать в истерике прибежала с воем выдернула любимого сына из проруби, но было уже поздно. Без заключения милиции хоронить не разрешили. Сделали гроб, одели покойного, положили его в горб, а сам гроб повесили в амбаре, чтобы не повредили труп грызуны. Каждый день мать по нескольку часов около гроба оплакивала свое дитя. И только через три месяца приехал полицейский и дал заключение о смерти в связи с несчастным случаем. Разрешение на похороны дали только в феврале 1905 года. Мать за это время чуть не лишилась рассудка.

Дмитрий Андреевич продолжает ямщичить, хорошо помогали подросшие сыновья. Они постоянно на извозе заменяли отца. Для улучшения ночлега приезжающих ямщиков пристроили к сеням горницу. Между домом и двором, где содержали скот, поставили большие ворота и надстроили двускатную высокую крышу, чтобы ямщики могли на ночь загнать своих лошадей.

Обозы шли из северных деревень: Кондинского, Горно-Филинска. Крестьяне везли товары своего труда на продажу в город Тобольск. Кошелевы должны были обеспечить гостей ночлегом, ужином, завтраком, но и накормить сеном и овсом лошадей.

Однажды приключился интересный случай. Трое ямщиков распрягли лошадей, завели их во двор, а сами зашли в дом, пьют чай и ведут беседу. Тут Дмитрий Андреевич говорит;

– Петр Захарович, кто-то ходит около повозок?

– Ладно, пускай походит да померзнет!

Через некоторое время слышится вой женщины:

– Митрий Андреевич! Попроси гостя, чтоб меня отпустил, а то я совсем окоченела!

Вышли на улицу. Дмитрий Андреевич не верит своим глазам. Соседка Опросинья (Ефросинья) набрала с воза стерляди в беремя, как дров, и ходит вокруг воза, вся посинела от холода, а уйти не может и рыбу обратно положить тоже не может. Гость ей говорит:

– Что милая, замерзла? Забирай рыбу и иди с Богом. Так никогда не делай.

Опросинья взмолилась на его, бросив рыбу с клятвой, что больше никогда не возмет ничего чужого.

Выросли, возмужали сыновья и стали создавать свои семьи.

В 1903 роду женился старший сын Феоктист на местной девушке Настасье (Анастасии). В 1910 году построили свой дом и отделились от родителей.

В 1907 году для Ивана сосватали в деревне Летняя из богатой семьи Медведевых девушку Александру. Родители имели большой 2-х этажный дом. По-обычаю жених увез невесту в родительский дом в деревню Соровую.

В 1912 году Ивана младшего взяли на действительную службу в царскую армию.

В 1914 году Россия вступила в империалистическую войну с Германией.

Четырех сыновей проводили на войну супруги Кошелевы. Остались престарелые родители со снохой Александрой, 15-тилетней дочерью Иустиной, да 4-х летним внуком Гаврилом. Содержать большое хозяйство стало трудно. Приходилось очень тяжело, но благодаря трудолюбию всё выдержали. Все работы в поле проводились вручную. Подошла пора обмолота. Снопы свозил на гумно. Это своеобразный склад - сделана на столбах крыша, покрытая соломой, здесь начинался обмолот снопов цепами (деревянный черен, к которому привязано подвижно кольцо, а к нему привязана тяжелая палка около аршина). При взмахе и ударе маленькая палочка выбивает зерно. Это была очень тяжелая работа. После обмолота лопатами веяли зерно на ветру и затаривали в мешки для сушки на печи. Трудно было. Вот однажны Иустина и просит отца:

– Тятенька, давай попросим веялку у соседа, лошадью перевезем домой?

Отец ответил:

– На объязви, пока запрягаем да распрягаем и так стаскаем, ведь всего-то расстояния тут саженей 50-60. А божий дар в чертово горло пехать (веять) не дам!

В 1915 году глубокой осенью демобилизовался с фронта по состоянию здоровья сын Иван младший.

С начала войны Ивана Дмитриевича, как способного, трудолюбивого, разбирающегося в строительстве назначили командиром инженерного отряда по строительству мостов для переправы войск.

Зимой 1914-15 года Иван подорвал здоровье на строительстве важного моста через большую реку. Сильно простудился, лежал в лазарете. Скучая о доме и родных местах, нарисовал карандашом вид своей деревни со стороны озера, где достоверно изобразил даже бревно около воды, где играли в детстве. Рисунок отправил письмом домой. Радости родителей не было предела. Жители всей деревни восхи щались рисунком. В ноябре 1915 года Ивана Дмитриевича комиссовали по состоянию здоровья. На этом закончилась его военная служба. Домой приехал больной. Родители были рады, что хоть живой вернулся. В мае 1916 года Иван. Дмитриевич умер.

Осенью 1917 года, к радости родителей, трое сыновей вернулись домой живыми, здоровыми. Сыновья рассказали о революции. До наших мест она еще не дошла. Жить стало легче.

В 1918 году Дмитрий Андреевич выдал замуж единственную любимую дочку Иустину. Молодой муж Петр увез жену в деревню Заимка, что находится за рекой Иртыш.

Старшие сыновья Иван и Феоктист построили добротные дома и стали жить своими семьями, своим хозяйством в родной деревне.

Ефим оставался жить с родителями, но вскоре и он обзавелся своей семьей.